Я метнулся наверх, к сумкам, быстро достав кошель, вытащил серебряную монету и с десяток медяков, уже через пару мгновений стоял перед лекаркой.
– Карн Ивикс, казначей его светлости герцога Жиронда.
– Ден Сармо, надо увеличить форму этой вот вазы, – я показал на одно из изделий, – втрое и отлить ее как можно быстрей. Ты сможешь это сделать?
Я проследовал вслед за Гюнтером и с высоты стены увидел вооруженный отряд в количестве где-то шестидесяти конников и двухсот пятидесяти пеших воинов. Войско остановилось метрах в трёхстах, и от них к нам направился одинокий всадник. Ну что же, послушаем, что скажут. Это по всей вероятности, как я предполагал, кто-то из местных – польстившись на определенный куш, решил попытать счастья.
Я не знал, что делать и что говорить, и как себя вести в данной ситуации. Девушка стояла и горько плакала, не делая попыток ни напасть на меня, ни сбежать. Наверное, вся ее решимость исчезла в тот же момент, когда я ее схватил за руку.
Я снова сидел у так понравившегося мне дубка и наслаждался покоем, теплом и тишиной, и даже не подозревал, какой сюрприз готовит мне провидение. Ивар, прихватив мой арбалет, отправился в лес попытать счастья, а ребятня, пристроившись рядом со мной, спала на брошенном на землю иннгульском халате. Я сидел и думал о хитросплетениях бытия, о переселении душ, в котором я теперь убедился. О том, что вот умерла душа, но память и даже чувства остались, а может, она и не умерла, а просто мы с ней слились и стали одним целым.