– Ларт, – сказал я, – неси их сюда, а то они нам весь мозг вынесут.
Через пару дней, я пригласил к себе в полдень Ильми и предложил ей немного потерпеть, пока я наложу на нее макияж – это слово я специально произнес по-русски, и Ильми стала у меня выспрашивать, что это такое.
Кто бы что ни говорил, пусть она старше меня на восемь лет, но мне эта женщина очень дорога. И не зря меня с ней свела судьба, ох не зря – все, что происходит со мной после того, как я оказался в этом мире, предназначено какой-то цели. Я еще не понял, какой, но предчувствую это.
Расстались мы почти под утро. Уже засыпая у себя в кровати и немного успокоившись, я снова удивился своему поведению и реакции на появление отца Алекса. Ведь мне он никто, но вел я себя так, словно это и вправду мой отец. Да и при упоминании других родственников был совсем не равнодушен. Все это меня напрягало и даже немного пугало.
А вот на рынке меня ждало разочарование. Сарт бродил среди черепков разбитых горшков, сверкая подбитым глазом, остальные селяне тоже были в разной степени помятости. Подойдя ко мне, Сарт развел руками.
– Ну, не знаю, – ответил я. – Можете мне дать лист бумаги и чернила?