Пока отец переодевался, я тоже стащил с себя кольчугу, поменял рубашку, переодел штаны и даже сапоги. Вечером попытаюсь затащить его в недавно выстроенную баню – я уже дал команду ее натопить и налить в бочки воду. Душ холодный и горячий уже работал, только воду пока еще заливали в бочки вручную.
– Спасибо, Гюнтер, и дружине передай мое спасибо.
– Господин граф, – обратился ко мне Ривейн, – вы разрешите переговорить с вашим пленником?
На следующий день составил план, что, зачем и в какие сроки. В первую очередь надо еще хотя бы пару токарных станков и фрезерный, есть у меня кой-какие задумки. Все эти певцы, музыканты, судя по первому впечатлению, довольно профессиональные, надо только дать направление, время есть, пусть дерзают. И очень бы хотелось изготовить монокуляр, вернее, подзорную трубу. Надо озадачить Ларта и Сармо… все им рассказать, нарисовать и объяснить. Ну и стекло, зеркала, сухая доска для нового строительства, кирпич, и черепица. И все это надо, надо, надо.
Заглянул в стекольный цех. Увидев меня, ден Сармо, радостно улыбаясь, кинулся мне навстречу и, не добежав несколько метров, начал кланяться. Дней пятнадцать назад он наконец отлил первую хрустальную вазу, чистую и прозрачную, без единого пузырька воздуха. Обточил ее по моему эскизу и отполировал, и что интересно, он радовался ей больше меня, просто сиял и лучился от счастья.
– Вы, наверное, ошиблись, здесь только книги и старые свитки, – проскрипел он.