– Будем называть вещи своими именами, доктор Аккерман: сознательно или нет, вы препятствуете существованию свободной, полноценной личности.
То, что капитализм называл чудом, оказалось всего лишь бухгалтерией, а больше ему предложить оказалось нечего.
Его кожа была бледной… но не просто очень белой, а бледной в стиле kamataYan. А ногти и глаза – черными. Третья стадия, последняя, предсмертная. Б.Б. улыбался, но понимал, что осталось ему чуть-чуть.
– Он девственник! – догадалась Альбина. – Мози, у тебя появился шанс сорвать цветок.
– Во-первых, эта ужасная перестрелка, из-за которой многие пассажиры опоздали в полет.
– А в каком законе разрешено пытать меня до смерти?