«В вашем возрасте принудительное психогенетическое преобразование приобретает характер эксперимента: выживете или нет?»
– Люди бегут из Кейптауна, и сорока процентам из них это удается, – подытожила Карифа. – Зараза расползается.
Ему нужно было собраться и пойти. Он знал, что препятствий не будет, что на его пути не окажутся агенты или солдаты, но медлил. Не от страха, нет: он не торопился, потому что перебирал в памяти то, что сделал. И еще подумал о том, как это здорово – не оказаться в такое мгновение в одиночестве.
– Пожалуйста, извини, я не должен был спрашивать. Я… я немного горячусь, когда разговор заходит… В этом направлении… Ты знаешь.
– У всех больших семей есть люди, которые им помогают. Я пятнадцать лет служу Феллерам.
«Ты должна быть сильной, Эрна, – часто повторял Феллер, когда они сидели у камина, прогуливались по парку или любовались океаном. – После моей смерти они обязательно попробуют тебя сломать. Не потому что плохие, а потому что акула признает равной только акулу. И они порвут тебя, если почувствуют слабину».