Сэму казалось, что он проспал несколько минут. Между тем проснулся он часа через три, когда возвратился Фарамир и с ним много-много людей. Все, кто уцелел в битве, собрались на склоне холма — человек двести или триста. Они расселись широким полукругом; Фарамир сидел посредине, перед ним стоял Фродо. Это походило на странное судилище.
Ну вот. А потом, около года назад, к Дайну прибыл еще один гонец, да только не от Балина, а из далекого Мордора. Он явился ночью, на черном коне, и, вызвав Дайна к Сторожевой Башне, надменно передал ему, что Саурон Великий — так назвал своего хозяина гонец — хочет заключить с гномами союз. Он обещал вернуть нам Магические Кольца, если мы расскажем ему про хоббитов. "Саурону Великому, — заключил гонец, — известно, что одного из них ты некогда знал".
— Что бы ни стряслось, — объявил Пин, — одно ясно: заправляет всем этим делом Лотто, это уж будьте уверены.
— Вот уж нет! — сказал Гэндальф. — Одно дело — предосторожность, даже излишняя, другое — неучтивость. Я — старик. Если ты не пустишь меня с палкой, то я сяду здесь и буду сидеть, пока Теодену самому не заблагорассудится приковылять ко мне на крыльцо.
— Да с час назад, мы почти сразу и встретились. Сказано было: "Назгул тревожится. Берегись лазутчиков на Лестницах. Стражу везде удвоить. К лестницам выставить дозор".Я скомандовал — и побежали.
— Да, сударь, — сказал Сэм. — Было дело: я чего-то всполошился со сна, а он тут как тут. Я попросил у него прощенья, но, похоже, зря.