Голубые глаза дернулись влево-вниз, но она тут же восстановила контроль.
Я вышла из прокуренного Валеркиного кабинета в коридор, наполненный запахом, который принесла с собой Прохоровна. Когда за мной захлопнулась ободранная дверь, показалось, что я вышла из могилы.
Генка почернел и похудел за это время. Я не упрекала его – нам и без того приходилось нелегко. Оба мы пахали на полторы ставки, хватались за любую подработку – и жили, считая каждую копейку. Между тем главврач поменял «Тойоту» на крутой джип, обставил итальянской мебелью особняк и, по слухам, строил гостиницу неподалеку от моря.
– Ну все, хватит. Вали отсюда, пока цела. Будешь вякать – тебя и не найдет никто.
Я развернула лопатку и принялась за дело. Приподняв несколько побегов плюща, врылась в склон, долбя спекшуюся под солнцем землю и с трудом перерубая корни кустарника. Часа за два удалось выкопать пещерку, где смог бы поместиться Макс. Вряд ли я в лисьем облике буду крупнее. Еще бы знать розу ветров, чтоб не задувало. Хороший хозяин занавешивает лаз в собачью будку – а мне кто мешает принести сюда старое одеяло? И, наверное, запас сухого собачьего корма на НЗ.
Я подавила желание ответить «И хер с тобой». Позади остался использованный инструмент, живая отмычка. Если она вскоре станет неживой, мне нет до этого дела.