– Доброе утро. Мам, извини, я сочинение пишу. Сегодня сдать надо.
Сегодня он выглядел куда лучше. По крайней мере видел собеседника, а не смотрел в пустоту. И мимика живее. Вопрос: на сколько процентов этот успех принадлежит мне, на сколько ему самому и на сколько – Полине? Да какая разница. Положительная динамика есть – и замечательно.
Ну и что? Ведь с собакой же разговариваю, почему бы и с птицей не поговорить?
Сабуро оседает на циновки. Ясно, что ему уже не подняться. Как и мне.
Марионетка начала упираться за два квартала до банка. Внешне ничего не было заметно, но рука занемела от постоянного напряжения так, что ощущалась сплошным мышечным зажимом до самого локтя. Я казалась себе фокусником-манипулятором, удерживающим шарик на ладони теми мышцами, которыми ни один обычный человек управлять не может. Только этот шарик имел собственную волю, пусть надежно подавленную, и она все яростнее старалась освободиться. А я давила на нее так, словно пыталась удержать ползущий на меня бульдозер, и от натуги темнело в глазах.
– Если нужно, могу устроить консультацию. Одногруппник в диспансере работает. Толковый, с высшей категорией.