Катька ходила вслед за кошкой и сияла от радости.
Христо извлек из пакета банку с остатками краски, кисточку и рулетку. Несколькими точными движениями наметил на скале четырехугольник, отошел к линии прибоя и, сощурившись, осмотрел результат своей работы.
Лидия Ивановна возникла на пороге, ловко держа в охапке три свертка, профессионально упакованных во фланель.
На дороге возникло яркое пятно. В царящей вокруг серой мгле оно горело золотом. Я пригляделась и увидела, что это силуэт женщины – маленькой хрупкой женщины в кимоно. Она стояла шагах в ста впереди, и я пошла к ней, ускоряя и ускоряя шаг. Уже можно было различить золотую парчу пояса-оби и рисунок кимоно – крупные белые и розовые хризантемы по темно-алому полю. Я бросилась бежать, задыхаясь от нетерпения. Это она, конечно, это она…
Приступ внезапной слабости заставил меня схватиться за перила. Я постояла, отдышалась, сунула в рот квадратик шоколада от «экстренной» плитки, лежащей в сумке специально для таких случаев. Когда же я соберусь к эндокринологу? Тяну третий месяц. Любого из своих вменяемых пациентов я при такой симптоматике погнала бы туда пинками, ну а меня пнуть некому. Правду говорят, что врачи – самые проблемные и недисциплинированные пациенты. Вот хоть Чехова взять…
Я отправилась умываться. Холодная вода помогла прийти в себя, но боль внутри не отпускала. И вновь напомнил о себе голод. Надо будет отнести в логово еще мешок собачьего корма, если не хочу сдохнуть с голоду.