Перчатки не мешали считать пульс. Ровный, наполненный. Частит, но это понятно: испугался, переволновался. Красавец будет жить – и, надеюсь, долго. Сердце отличное, молодой, здоровый, спортсмен. Был.
– Вот, выпей это и ложись спать. Все будет хорошо.
Проснулась я от лая и смеха. Не поднимая ресниц, слушала, предвкушая, как увижу море, солнце, дочерей, обросший водорослями валун у кромки воды – все, что складывалось в мозаику сегодняшнего дня. Девчонки явно бросали палку в море, а Макс плавал за ней: занятие, которое всем троим никогда не приедалось. Я открыла глаза – и солнечный день на морском берегу оказался еще прекраснее, чем я ожидала. Море покрыто легкой рябью, словно «гусиной кожей» от прохладного ветра. В воде пляшут солнечные зайчики, повторяясь на галечном дне.
Почему мне в голову пришло это японское слово? Она, опять она!
Я уснула незадолго до рассвета и проснулась поздним утром, когда спальню залило нежарким осенним солнцем.
Она красноречивым жестом подняла наманикюренный палец к потолку и закатила глаза.