Я выдохнула и поклонилась – коротко и глубоко.
Вот и сейчас, закончив в первом приближении дела на кухне, я тщательно вымыла и вытерла руки, сняла с полки тяжелый том в кожаном переплете. Зажмурившись, открыла его и ткнула пальцем в шершавый лист.
– Ты кто? – спросила я, убрав руку от глаз и продолжая писать.
Окончательно опомнилась я только в битком набитой маршрутке. Забрать Катьку из садика, выслушать жалобы воспитательницы на то, что дочь опять подралась с Аликом на прогулке, привычно обещать «разобраться и поговорить»… Полно, да была ли вообще эта беседа с Прохоровной? И рекомендация спросить совета у утопленницы… Моряны – так, кажется, она сказала?
На кого они походили, идущие по длинному больничному коридору в мертвом свете люминесцентных ламп? Пожалуй, на старую изработанную лошадь и маленькую злющую дворняжку – из тех, что без конца лают по всякому поводу, а кусают вообще без повода. Я посмотрела им вслед сквозь пальцы: люди как люди…
День начинается с просмотра почты и заканчивается им же. Вчера появление Анфисы сбило привычный график, и ноутбук я включила со смутным чувством недовольства собой. Спам, опять один спам… Снять офис… Вы выиграли десять миллионов долларов в лотерее… Все в корзину… От кого: Аграфена Теобальдовна, тема письма: увеличение груди на два размера. В корзину. От кого: Сергей Артемьев, тема письма… Буквы заплясали у меня перед глазами. Тема письма от неведомого Сергея Артемьева кричала капслоком: АМ ШНЮРХЕН.