Еще через миг сигналы пронеслись по нервным окончаниям, достигли пробуждающегося мозга, и он заорал. Все тело пронзила невыносимая боль, от которой он отвык за время жизни с метаморфизмом. Однако из обезвоженной глотки не вырвалось ни звука, кроме сиплого хрипа. Он попробовал подняться, после чего его и настигла настоящая боль — настолько выше его порога, что инстинкт самосохранения отключил сознание.