Куница насупился и некоторое время молча гнал лошадей к северным воротам, откуда открывался путь к Лягушачьей бухте.
В комнате слышались чьи-то приглушенные голоса. Лука постучал громче, раздались шаги, и кто-то отпер дверь изнутри.
— Нет! Я первым приму вызов этого мешка с дерьмом! — заорал, выступая вперед, неохватный в плечах татуированный крепыш с мощной шеей. — Выпущу его кишки наружу!
— Вот это добыча! Да мы этим преподнесем Рецинию трон на блюдечке! — раздался противный глумливый голос.
Тонкие пальцы с обломанными грязными ногтями тряслись и не слушались. Она то и дело роняла отмычку на пол, а потом каждый раз задерживала дыхание, прислушиваясь. Наконец, изогнутый конец проволоки зацепился и потянул за собой мясистый язычок замка, и тот, словно по большому одолжению, лениво и степенно провернулся, выпуская пленницу.
В этих бандитских рожах он вдруг увидел не помеху в управлении Империей, не досадные соринки в механизме производства, а вполне определенных тварей, главная из которых убила его отца, а кто-то из им подобных ограбил мать, пользуясь ее беспомощностью во время болезни.