Ядугара обеспокоенно подавил грязные мысли и огляделся. Во дворце шептались, что игривая мать императора могла прижить сына совсем не от мужа, но даже думать об этом не следовало. Следящие оракулы — эти выжившие из ума старухи — могли засечь его крамольные мысли. Конечно, никто не верил в их эффективность, но целитель всегда славился своей осторожностью — а вдруг?
— Скажите, Ризмайер… — Маджуро встал и наклонился ко второму советнику. — Осознаете ли вы всю важность и жизненную необходимость задач, которые ставят перед вами ваш пост и Империя?
— Императорский знак? — понимающе спросил капитан. — Золотая руническая вязь, выбитая на его руках?
Рейес не ответил. Пряча улыбку в усах, он принялся внимательно изучать бокал.
Барон вздрогнул. Ни один императорский дух, ни одна свара за престол не стоили жизни его сына. Они должны были спать! Уверенный в этом, он потому и отправил сына за императором — риска не было, а дать любимому отпрыску собственноручно убить тирана — сделать мальчика героем. Так он считал. И ошибся.