Сообщив миру эту древнюю истину, я направился дальше, между делом продолжая рассматривать окрестности.
– Мы тхатим фхемя, – сразу же сообщил Эдик. – Нущно тфикатса тальше!
Несмотря на все тревоги Эдика, операция прошла как по маслу. Печально бубнивший себе под нос всевозможные нехорошие вещи профессор уже минут через пять выбрался из кресла и целеустремленно направился куда-то в угол. Сразу вслед за этим над краешком стола появилась обросшая голубым мехом клешня и сухарики оказались в запланированном месте.
Встроенный в шлем фильтр откровенно не спасал – до меня доносилась вся гамма запахов, присущих любому пожару. Температура снова чрезмерно поднялась, превратив все вокруг в одну большую баню. Видимость сократилась до пары метров...
Ожидая возрождения питомца, я лениво прислушивался к звукам природы, время от времени зевал и неторопливо размышлял о смерти спецназовцев.
– Интересно, сколько там до отключения капсулы? Одна неделя, две, три?