— Да что в дедовой, что в отцовской стволы расстреляны. С них я бы так точно не попал.
— Так что будем делать? — вновь поднял я самый злободневный во все времена вопрос.
— Да уж, повезло! — в наш с Арсением разговор вклинился, подошедший старшина обоза. — Спасибо тебе, Ермак. От всех спасибо. Если бы не составили сани вкруг, да не твои стрелки, порвали бы нас волки. Я только слышал о таких стаях. А теперь бог сподобил, увидел. А второе спасибо от себя лично. Если бы не ты, вряд ли живым я остался. Вот смотри…
Поужинали, Шило со своей тройкой и, присоединившийся к ним Дан, пошли менять третью тройку Шаха и Тура, которые всё это время стояли в дозоре, метрах в десяти-двадцати по периметру от нашей стоянки по одному на все четыре стороны света. Сменившаяся четвёрка также поужинала, и мы всемером завалились спать. Не смотря на заверения казачат, ночью вставал два раза. Проверял посты. Часовые несли службу бдительно. Крепко заснул только под утро.
Первая шеренга, кроме меня, была на гнедых монголах с черными гривой и хвостом, казачата в одинаковом обмундировании и портупеях с двумя плечевыми лямками и подвесами для шашки и кинжала представляла первое старшее учебное отделение, за ними в шеренге выстроилось второе младшее отделение. Кони во второй шеренге были разномастные и разных пород, но обмундирование на мальках было новое с иголочки, также как и портупеи, которые ещё должны были ввести для офицеров в 1912 году. А у меня в них уже щеголяли казачата.