— И я! И, я! И, я! — прозвучало, чуть ли не со всех сторон.
К концу июля 1989 года закончили «тропу разведчика». На территории размером с футбольное поле разместили чуть больше двадцати различных препятствий. Начиналась тропа с траншеи, из которой надо было выпрыгнуть, дальше бежать через воронки разной глубины метров десять, затем шёл участок глубокого песка и болота с пнями длиной двадцать метров, который заканчивался глубоким метра два с половиной рвом с земляным валом за ним высотой около полутора метров. Преодолевать данный ров можно было либо спрыгиванием в ров и вылезанием из него с помощью товарища или самостоятельно по канату, конец которого находится на высоте двух метров от дна рва.
В тоне Некрасова звучала затаённая обида. Штабс-ротмистр выглядел значительно старше есаула и, видимо, сам рассчитывал на продвижение по службе. Но пришлось по воле командования остаться в замах.
Я сделал паузу, наблюдая за казачатами, которые в упор смотрели на меня, и не увидел понимания моим словам. У всех в глазах горел азарт охотника, который взял след зверя.
Смотрю в глаза казачат и понимания не вижу. Выражение на лицах «кто не с нами, тот против нас». В общем, они все мальчиши-кибальчиши, а я мальчиш-плохиш, который жаждет получить банку варенья, да корзину печенья. Ладно! Продолжим.