— Чайку — это хорошо, — дед размашисто перекрестился. — Давай, внучек, раскочегарь самовар, да в бане приберись, а я пойду, прилягу, что-то ноги не держат.
— Мы втроём снимаем дозор у лагеря, немного постреляем там и быстро, быстро несёмся сюда. Как мне кажется, такой наглости хунхузы не вынесут и отправят за нами погоню, которую мы и приведём в нашу V образную засаду, о которой я вам раньше рассказывал. Смотрите, — я показал справа и слева от себя на берега ручья или небольшой речки, которые песчаными кручами возвышались справа и слева от тропы. — Берега брода через ручей образуют изгиб как седловина, в которую надо спуститься, причем желательно шагом, а то по песку можно рухнуть вместе с конём, перейти ручей и подняться по песчаному склону верх. Думаю, на три-четыре выстрела времени у всех хватит.
— Ага. Нагайкой вчера пару раз по спине перетянул. Болит теперь, — морщась, прошептал тот в ответ.
«Кажется первый косяк упорол, — подумал я. — Забыл, что строевой у амурских казаков начинают заниматься только с малолетками, то есть с 19 лет. А я ещё и ножку с носочком тянул, и чтобы расстояние до земли от подошвы сапога было не меньше двадцати пяти сантиметров».
Митяй взял меня за плечо и выставил перед собой.
— Поехали, посмотрим на результаты, — атаман тронул коня в сторону мишени, а за ним потянулись все остальные.