Гоня невесть откуда взявшуюся тревогу, я наклонилась поближе к носорогу, чтобы лучше видеть его в весьма умеренном освещении нетерпеливо заправила за ухо выбившуюся прядь, облизнула пересохшие губы, перешла на магическое зрение и внимательно вгляделась в неподвижно лежащее тело. Беспокойство, грызшее меня неоформленными подозрениями, сформировалось, обрело вес, плоть и доказательную базу и рухнуло на меня. Руки сами собой опустились и безвольно повисли вдоль тела, глаза закрылись. Я зажмурилась, слабо надеясь, что так удастся отогнать видение, а когда открыла — всё осталось без изменений.