— Обижают тебя тетки всякие, — ворковала я, ставя чайник на плиту. — Стучат своими каблуками по крыльцу, когда их тут никто не приглашает. Ну ничего, ничего мы их больше не пустим!
Мэтт буравил меня взглядом несколько долгих секунд, а потом махнул рукой — бес с тобой, темная. В этом обреченном согласии (твори, что хочешь, только не убейся!) мелькнула тень наших прежних отношений, и оно почти заставило меня улыбнуться. Но солнечные заверения Беллы (ну какое ж имя бесячее!), что она мне признательна невероятно за любезность, тут же смазали эту мимолетную радость. На кухне обнаружилась ласка. При моем появлении, она вытянулась сусликом, издала какой-то странный писк.
— Нет, — твердо повторила миссис Валлер. — Действовать следует иначе.
— Неужели ты думаешь, что если бы Камилла могла безнаказанно отпаивать меня темномагическим зельем, она бы этого не сделала? И не говори мне про сговор с ней, я знаю свою сестру. И знаю, что она ни за что не попросила бы тебя о подобном. Она не отправила бы тебя на смертную казнь.
Она произнесла это почти извиняющимся тоном, будто ей неловко было произносить само словосочетание — «права мисс Миллс». Опрашивая меня, она не заполняла никаких бумаг — видимо, государство не сочло какие-то там права условно оправданных темных достаточно весомой причиной переводить бумагу.
— Уизел-холл?.. — растерянно проговорила мама.