Здесь мне и вовсе незачем бояться засыпать. Тихая комната — даже уютная по-своему. Тесная, темная — но на одну меня. Без соседок. Хорошо.
И сегодня, в день, когда меня, наконец, вели на слушание, мои колени ощутимо подрагивали.
— В шесть — это не пораньше, в шесть это почти как всегда! — возмутился Тернер. — Я вот почему-то смог приехать пораньше!
Окружающие отчего-то решили, что на преступление я пошла из великой любви (чушь какая-то!), и теперь во имя нее страдаю. Разубеждать я никого не рвалась, да и вообще, общаться не стремилась. На допросы меня таскали регулярно, опять же — в отличии от прошлого раза.
— Кровопийца, — проворчал носорог, но поднялся.
В прошлый раз я была как Камилла — я готовилась к бою и ловила каждое слово до самого приговора. В этот раз ловить было нечего — и я просто впала в оцепенение, готовясь пережидать нудную процедуру.