Я не стала читать дальше — это уже все объясняло. Там даже была моя фотография. Жутковатая — из тех, что были сделаны при задержании, а фотограф изолятора далек от высокого глянцевого искусства. Но узнаваемая. Особенно вкупе с именем. И реакция бакалейщицы становилась легко объяснимой. Уж она-то наверняка читает утренние газеты…
— Сестричку Дэвида Миллса, — буркнул друг — Выходит, мисс Миллс, в случае нужды, способна постоять за честь семьи и подтвердить ее громкую славу…
— Ты придешь сегодня домой пораньше? — шепнул на ухо Мэтт, осторожно гладя меня по спине. И периодически сползая ниже.
— Меня зовут Хлоя Браун, у меня рак и я хочу жить. Я получила разрешение на «молчащий пикет» для себя и своих друзей, и завтра мы с моей табличкой пойдем молчать у здания Парламента с девяти до девяти. Если у вас есть желание — приходите помолчать со мной…
Я внутренне хмыкнула. Чтобы обезопасить себя от повторения подобного сценария, государству достаточно было пересмотреть отношение к некоторым аспектам магической жизни. Но, конечно же, убивать и сажать за решетку людей — проще.
Утро для меня началось в полдень. Даже внутренний будильник, настроенный в изоляторе, дал сбой. А когда я заглянула в комнату Тернера, то убедилась, что для него утро дай бог если к вечеру начнется. Носорог все так же дрых, зарывшись головой в подушки. Я еще раз скользнула заинтересованным взглядом по мужскому телу, оценивая его и при свете дня, хмыкнула сама с собой и тихонько прикрыла за собой дверь. Ну и прекрасно! Раз его надзирательство почивать изволят, я со спокойной душой могу заняться своими делами, которые подразумевали в числе прочего поход до аптеки.