— Как скаже… те… шь, — с некоторым трудом я победила обращение, но светлый продолжал смотреть, и я добавила уже увереннее, — Мэттью.
— Не спи! — заметив, что я вознамерилась задремать, уткнувшись носом в носорожью шею, Мэтт ущипнул меня за попу. Я, ойкнув, взвилась, разом взбодрившись, но уставилась на него обиженно — больно же!
Я обогнула угол дома и напоролась на заросли остролиста. Родовой символ встретил меня более чем радушно, приняв в свои колючие объятия со всей страстью. Я зашипела и собиралась уже сдать назад, но тут заметила кое-что любопытное, прячущееся за глянцевыми темно-зелеными листьями.
Вместо ответа носорог сложил газету так, чтобы выделить статью в нижней части одной из последних страниц, и протянул мне.
Ели мы в тишине. Я — погруженная в путаные мысли о прошедшем и грядущем. Мэтт — в газету. Было настолько тихо, что я даже чуть вздрогнула, когда светлый издал недовольный хмыкающе-фыркающий звук.
— …постановил признать Лизу Миллс виновной в совершении преступлений, предусмотренных статьей 204 Уголовного кодекса…