И она с неизъяснимой нежностью посмотрела на Мишель – а потом на детский рисунок на стене. Фигурки на верхних ступеньках были нарисованы детально и тщательно, но чем ниже помещалась фигурка, тем схематичнее и небрежнее становилась манера художницы.
Их родители продавали их – брали плату амбициями, иллюзиями и фальшивым смыслом. Продавали, сами будучи проданными своими родителями, и нету выхода из порочного круга.
– Кстати, у вас уже есть гипотезы, что за контора организовала наш эксперимент? – ему захотелось мстить.
Дверь без вопросов открылась. На пороге стояла женщина лет сорока… мама?! Нет. Другое лицо. Похожее, но другое. У Дениса перехватило спазмом горло.
Зазвонил телефон. Денис покрылся холодным потом – ему на секунду представилось, что звонит дядя Роберт.
– Дайте мне мой телефон… Где мой телефон?!