– Ну вот, Георгий Валентинович. Если у вас больше нет просьб, то у нас есть для вас кое-что.
– А связи с управлагом есть? Можно будет договориться о рабочих для строительства?
А в понедельник 17-го числа в кабинете Сталина собрались те же лица, что и в первый раз. Точнее, те же люди, лица были другие. Более серьёзные, более сосредоточенные, но и более спокойные. Произошло изменение сознания. Много лет облечённые властью, они поняли, чего она стоит, если её отделить от практических знаний. Стоит не им лично, а сотням тысяч людей, которым они отдадут приказ, и миллионам, которые пострадают, если приказ будет неправильным. Все ждали продолжения игры, но у Верховного было на уме другое.
– Двуствольный «Зауэр» и «Бердан». Оба 12-го калибра.
Я вспомнил, как позавчера, кажется, показывал ей приём от удара ножом снизу. У него было два окончания: выбить нож или вогнать его в пах нападавшему. Картинка получалась ясная. Бандит вспорол Натали юбку, уже не ожидая сопротивления, и оказался в позиции, с которой Натали учила этот приём. И она его провела. Очень удачно. Махно, судя по полученному мной описанию, это он, теперь станет Манюней. Его вряд ли амнистируют по инвалидности, а на нарах мужика без «мужских причиндалов»…
– Товарищ Сталин, я не пророк. Мало того, я даже не историк, я солдат. Историю я помню в пределах школьного курса. Только историей войны с Германией я интересовался всерьёз и имею очень подробные сведения, но и это, увы, не поможет.