Пока говорили, въехали в город. Рассвело. На улицах появились люди, хотя и немного. Полк готовился выступать. Но вот Генрих Гот, гадский папа, похерил все планы. И его, и его офицеров, и захваченные документы надо было срочно передавать в Ставку. Как-никак оперативные планы немецкого командования. Свеженькие, можно сказать, с пылу с жару. Пришлось-таки нарушить приказ об ограничении связи. Мы передали сообщение и мгновенно, если учитывать обстоятельства, получили приказ. Менее чем через час.
Нет, не хотят верить, что так можно. Ладно, смотрите.
Так ничего и не решив, меня отправили по месту жительства, предложив до «особого распоряжения» его не покидать. Дело принимало нехороший оборот. Учитывая справку вместо документов, могли заподозрить что угодно, вплоть до шпионажа, и тогда прости – прощай. Но обо всём этом я решил подумать завтра, а пока завалился спать. Прямо одетый, расстегнув куртку и ослабив шнурки на ботинках. Мало ли, придут меня «брать» – придется «делать ноги», и быстро. Потому как с Лубянки мне не уйти, несмотря на всю мою подготовку. С такими весёлыми мыслями я и заснул.
– В основном дома. Соседка учила, учительница французского языка. Я его с детства люблю, певучий язык, почти как украинский. Разрешите представиться. Майор Доценко. Георгий Валентинович. А это мой друг и сослуживец Голубев Сергей Михайлович. Рады знакомству.
– О, в моё время был снят фильм про советского разведчика, который служит в гестапо. А позже появился рассказ о человеке, который был в какой-то мере его прототипом.