В 3 часа 15 минут посты радиолокационной разведки доложили о появлении на радарах множественных целей. В 3 часа 20 минут пограничники доложили о шуме моторов с немецкой стороны. Заграждения и минные поля немцы сняли ещё накануне. И теперь они сделали первый шаг в могилу. В 3 часа 45 минут немецкие войска атаковали на всей протяжённости границы.
Власик подумал мгновение и кивнул лейтенанту. Тот шагнул в сторону. Я взял куртку, шапку и, закрыв дверь, пошёл в конец коридора. Бдительный лейтенант открыл дверь, убедился, что окон нет, и дал мне войти. Закрыв дверь, я быстро взобрался к сливному бачку. Из него я достал водонепроницаемый пакет, в котором обычно лежал паспорт, а теперь и деньги, и сотовый телефон, и ручка-нож. Всё, что не вписывалось в этот временной период. Наскоро обтерев пакет обрывками газет, которые тут лежали в качестве туалетной бумаги, я сунул его в карман куртки и слил воду.
– Но, товарищ Сталин, я это понимаю. Вопрос только в величине и оправданности этих потерь. Если противник прорвался в неожиданном месте, и на его пути горстка бойцов пожертвовала жизнью, чтобы остановить врага, – это великий солдатский подвиг. Но вот если была возможность это предотвратить. Если можно было усилить заслон, поддержать его техникой, но этого не сделали! Это преступление. За это надо судить или снимать с должности. И уж точно не награждать.
– Иосиф Виссарионович, немцы несколько раз переносили дату в связи с разными событиями. Окончательно всё было решено за три дня до нападения.
Моя бригада получила пополнение и теперь насчитывала три батальона, отдельный артиллерийский дивизион, миномётную роту, отдельную разведроту, комендантский взвод, учебную роту, госпиталь бригады, роту ПДО. Появилось новое вооружение, типа спаренной 23-мм зенитной установки Таубина. Он за неё получил орден Ленина и Сталинскую премию 2-й степени. А таскали её лёгкие тягачи «ГАЗ-61-417». Они же таскали и новые 76-мм орудия, которые мы получили взамен «сорокапяток».