– Ты куда залез, идиот? Ты где арест произвёл, паршивец? Ты в хозяйстве Власика человека арестовал, понимаешь? Твои костоломы вообще думать разучились? Ты кого в заговоре обвинил, знаешь? Его на утро товарищ Сталин пригласил, лично, а ты что творишь?
Вот тут и появились эти. Наивный пацан Жека обрадовался. Не укладывалось в его юной голове, что несколько вполне мирных мужиков, да ещё с девчонкой, сидящей возле возницы, могут быть врагами. Видно же по рубахам и картузам, что свои, украинцы. Он закрепил стропы так, что Лёха висел достаточно низко, чтобы его было легко снять, и спрыгнул вниз. К этому времени старлей начал приходить в себя, а потому произошедшее помнит более-менее ясно. Услыхав просьбу о помощи, мужики слезли с телеги и подошли. Вот только помогать они не собирались. Первый из подошедших примерился и врезал Лёхе кулаком. Как по боксёрской груше бил.
Второе. При поступлении в войска нового оружия прошу, прежде всего, направлять его в десантные бригады. Особенно «ППС», гранатомёты Таубина и крупнокалиберные пулемёты. Объясню причину. На сегодня их вооружение – самозарядки Симонова и Токарева и пара 45-мм пушек. Никакой огневой мощи. А ведь им прямая дорога в тыл врага. И огневой поддержки не попросишь.
Первым до меня добежал Илья Муромец. Вытянулся, вскинул руку к берету. Я сделал то же самое.
Тут Сталин посмотрел на Берию, подумал и что-то сказал по-грузински. Берия возразил на том же языке, но Верховный покачал головой и добавил что-то ещё. Берия пошёл к двери, по пути глядя на меня. Скажем, не очень приветливо. Похоже, дружить семьями мы не будем. Ну да переживу, главное, Сталин мне верит. Верит! Едва за Берией закрылась дверь, Верховный продолжил разговор.
– Помочь? После того, что они хотели с нами сделать? Да пусть дохнет, сволочь, всем легче жить станет.