Кусты перешёптывались под лёгким ветерком с Волги, в буйной траве стрекотали цикады. За частоколом стволов светилась Пионерская аллея. Высоко в небе сияла круглая луна – сегодня было полнолуние. Сосновый бор, черёмуха и травы дышали горячим дурманом, словно через запахи земля освобождалась от душного зноя этого перестойного лета.
Валерку вдруг обдало холодом. Пламенного революционера Веньки Гельбича больше не существовало. Лёва что-то с ним сделал. А что он мог сделать? Укусить? Гельбич испугался укуса? Но Гельбич не похож на испуганного… Валерка потихоньку попятился. А Гельбич не обратил на это внимания. Он готовился к решающему матчу.
Из недр зелёной черёмухи они вытащили хранящиеся там кораблики – обточенные о кирпичи куски сосновой коры с мачтами-палочками. На мачты насадили бумажные паруса. Кораблики сделались готовыми к плаванию.
Они уже условились с бабой Нюрой, что Валерка останется ночевать в пищеблоке. «Домик» из простыни – ненадёжное укрытие. Вожатская комната в четвёртом корпусе – тоже ненадёжное укрытие, но лучше «домика»: всё-таки второй этаж, стены, дверь. Да и физически Игорь был сильнее.
– Коллектив, в котором общий интерес выше личного. Поэтому я отпустил его с футбола. Там команда пока не складывается.
– Мозгу долбит очкастый! – поддакнул Сифилёк.