– Ох, ребята, – сказала она Валерке и Юрику, – вы немного опоздали. Мы тут всем кружком рисуем картины в защиту мира. В Родительский день будет большая выставка на аллее. Присоединитесь или как?
– Чё, и цепка своя? – не поверила Жанка, указывая на тонкую золотую цепочку на шее Анастасийки.
Крупы, сахар, макароны, консервы и сухофрукты, сэкономленные на пионерах, забирали себе поварихи и заведующая пищеблоком, а хлеб, овощи, оставшиеся порции и объедки уносили домой бабы из деревни Первомайской – судомойки, уборщицы и прачки. В деревне они держали скотину, которую летом подкармливали добычей с пищеблока. Бабы всегда старались убраться с работы пораньше, чтобы успеть позаниматься хозяйством. Сразу после ужина они проводили в кухне быстрый делёж и потом, переваливаясь, друг за другом устремлялись к воротам, нагруженные вёдрами и сумками.
Старшая пионервожатая скорчила скептическую гримасу.
– Слышь, дай галстук! – попросил он, хватая Альберта за руку. – У меня есть, только в корпусе! Я тебе вечером свой принесу!
Он рассматривал Игоря и Валерку, словно животных в зоопарке. Он не злился и не угрожал, он знал, что победит, хотя и не сейчас. А Игорь никак не мог понять, кто он – стратилат? Его фигура мягко растворялась в какой-то немощной слепоте. Тёмного стратилата окутывала мгла.