– Папа говорил, что по ночам в Москве мильтоны будут трясти деревья и собирать в баночки жуков, которые упали. Потом их отдадут в медицинский институт и сделают прививку. Но это ведь не сразу.
Валерка даже на миг забыл о своих страхах, поражённый коварством врагов и возможностью проникнуть в тайну девчонок. Пусть это и плохо, но, блин, так классно!.. Будь у него такая плёнка, он без спроса взял бы папин фотик и сфоткал Анастасийку. Конечно, эту фотку он никому бы не показал, но для себя бы всё увидел!.. Везёт же дуракам, которые эту плёнку добыли!
Титяпкин тотчас сжал кулаки. От «сиськи» до «Титьки» – рукой подать. Тем более что Титяпкин и вправду в игре всем мешал: лез вперёд, толкался, пинал и соперников, и своих.
– Это Славика кровать, – осуждающе заметил Титяпкину Лёва.
На подрагивающих ногах Валерка быстро шагал прочь от Пионерской аллеи. Альберт Стаховский, Маринка Лебедева, Лёва Хлопов… Кто ещё в пионерлагере «Буревестник» по ночам высасывает кровь из людей? И кому рассказать об этом ужасе? Гельбичу? Гельбич покорился Лёве! Юрику Тонких? Тонкий тут же обоссытся и сдохнет! Наталье Борисовне или Ирине Михайловне? Они его в психбольницу сдадут!.. Поверить в вампиров мог только Горь-Саныч – а он один раз уже не поверил… Впрочем, тогда Валерка указал на Лёву, который не покидал корпуса, вот Горь-Саныч и усомнился…
– Не обижайся, Игорь, – Вероника погладила его по локтю. – Но с тобой всё было… как-то мелко. Понарошку. Погуляли, посмеялись, поцеловались, переспали… А большой мир оставался страшным. Потому я и была такая… нетерпимая. Колючая. А с хозяином мир не страшный. Конечно, в нём много опасностей и неудобств, но теперь я знаю, почему, и знаю, как справляться.