Валерка опустил голову, словно обессилел.
– Если не пойдёшь, я Лёлику скажу, что ты защеканец.
Он вовсе не был ловеласом, но пусть этот Саша не корчит командира.
– Борзеешь, очкарик? – с готовностью напряглась Оля-Лёлик.
Лёва повернулся лицом и осмотрел пацанов, замерших в разнообразных положениях. Никто не шевелился. Лёва не стал придираться: сейчас это не важно. Конкурентов надо устранять, когда они окажутся поближе.
По дороге к корпусу Валерка пересказал всё, что узнал от бабы Нюры. При свете солнца эти откровения уже не казались такими жуткими, как в темноте. Мир прекрасен, а его поломки можно починить. Но Горь-Саныч содрогнулся. Валерка понимал, что тот испугался за свою Греховну.