– Вечно всякую дрянь дают! – проворчал Гельбич, рассматривая тарелку. – В этой каше котят топить надо, чтоб не мучились!
Старшая пионервожатая смотрела на него испытующе, будто на артиста, вышедшего на пустую сцену к публике. В этом была какая-то угроза.
Гельбич сделал выпад развёрнутым знаменем, поражая Валерку в грудь. Валерка ринулся вперёд, чтобы схватить знамя, и ненароком наступил на полотнище, а Гельбич отскочил назад, отдёрнув древко. Шёлк предательски затрещал. Гельбич в испуге поднял флаг и охнул: полотнище висело на палке, прикреплённое к ней только одним углом, как тряпка на швабре.
– Теперь будешь только с отрядом, у нас на виду, – разъяснила Ирина. – Никаких кружков, никакой самодеятельности. Что все – то и ты.
Валерка покосился на Анастасийку. Анастасийка листала песенник.
Всё равно от этого стручка никакой пользы.