Так они и решили на общем сходе. «Железная квинта», как на местном сленге называли такие команды — пятеро прокачанных до первой ступени ветеранов, традиционный сбалансированный отряд. Все они мечтали повысить свой статус: стальная, серебряная, золотая квинты — было к чему стремиться.
Столица местного княжества расположилась сразу на двух берегах широкой реки, и соединялась парой массивных арочных мостов, перекинутых через водную преграду. Пригород, утопающий в зелени садов и огородов, раскинулся как бы ни втрое шире, чем и так немаленький внутренний город, который, по словам старика, насчитывал никак не меньше, чем сотню тысяч постоянных жителей, а с приезжими и того больше.
Вообще, каталог оказался огромен, в нем использовался тот самый «Общий Универсальный» язык, закачанный в МКП, который он вполне неплохо понимал. Недоступные ему секции не раскрывали древо товаров дальше, но даже по названиям пунктов меню становилось понятно, что когда-то, до обрыва связи, тут торговали всем — начиная от концентратов металла, оружия и различных высокотехнологичных устройств, заканчивая знаниями, модификациями ауры, сознания, и, насколько он понял, даже какими-то апгрейдами для души и тела. Самими душами тут также ранее приторговывали, впрочем, как и живыми разумными, а многого он и вовсе не понимал — видимо в его жизненном опыте просто не нашлось подходящих для данных определений мнемообразов.
Проделав такую работу, на закате Александр поужинал и практически сразу же лег спать, сильно умотавшись за день и планируя завтра отправиться в путь пораньше.
Обустроив лагерь и переночевав, он продолжил путь, как-то постепенно и незаметно для себя забравшись в местность, богатую на паутинные ловушки и небольших паучков, плетущих свои сети. Сначала Александр этому особого значения не придал, связав с увеличением поголовья насекомых рядом с болотом, однако, когда ему попалась большая и прочная паутина, протянутая между деревьями, в которой запуталось какое-то мелкое животное, высушенное уже до состояния мумии, шестеренки у него в голове наконец-то закрутились, и он поспешил вернуться ближе к реке — но было поздно.