– То есть, паспортные 1500 часов она не выработает? Так? Почему, товарищ Никифоров?
Я пожал плечами, глотнул «Колы», запустил машину, и мы тронулись к штабу.
– Твою мать! – вырвалось у генерала. – Ты хорошо знаешь этот двигатель?
– Торопливость нужна при ловле блох. Если хочется сравнить немецкую и нашу машину, то посылать следует стандартную, ту, что прошлый раз летала. А эта машина еще не готова! Нет толкового фонаря, не убрали мы гаргрот, эти работы начнутся только завтра, и двигатель у нее турбовинтовой, в единственном и неповторимом экземпляре. Если мы его грохнем, то о разработке подобного двигателя можно будет забыть на несколько лет. А то, что он по мощности и по приемистости выше, чем БМВ, это мы и так знаем.
Я отрицательно покачал головой и отодвинул рюмку.
– Да, еще, товарищ Сталин, газеты и радио. Они реально снижали боеготовность, никто не верил в скорую войну. Для большинства она стала огромной неожиданностью.