До зелени он добрался уже в глубокой темноте. Трэш даже начал опасаться, что собьется с направления, ориентир в виде двуглавой вершины холма мог затеряться во мраке.
Спутник лежал на полу спиной кверху, его затылочный мешок был взрезан и грубо выпотрошен, вокруг там и сям разлетелись обрывки черных нитей, некогда заполнявших внутреннее пространство.
Особенно сильно хочется остаться тет-а-тет с Мазаем, ведь он больше всех Трэшу не нравится. Не нравится настолько, что при одном воспоминании об этой твари сами собой сжимаются кулаки, с силой упираясь когтями в запястье, а из глотки стремится вырваться рык угрожающей тональности.
Если вспомнить подсказки внутреннего голоса, тот так и говорил, что необходимо сытно питаться, и тогда все неприятности со здоровьем быстро останутся позади.
Грузовик стоит на месте, пулеметчик в его кузове возится со своим оружием. Непохоже, что ленту меняет, должно быть, возникли технические неурядицы. Два поврежденных бронетранспортера остались там, где их покарала рука Трэша.
Негативный жизненный опыт научил Чавка осторожности, это заметно по тому, что он, как и Трэш, старался не выбираться на просматриваемые издали места. Попытки расспросить о подробностях его страхов провалились, похоже, тот даже не осознавал, что чего-то боится, действовал непродуманно, на инстинктах.