– Ну-ка, подвиньтесь! – потребовал Кэнси.
Некоторое время Андрей бездумно сидел, откинувшись на спинку стула, курил и смотрел, как голубой дым медленно крутится вокруг голой желтой лампы под потолком. Он поймал себя на том, что улыбается. Он больше не чувствовал усталости, исчезла сонливость, мучившая его с вечера, хотелось действовать, хотелось работать, и досада брала при мысли, что вот придется все-таки сейчас пойти и несколько часов проспать, чтобы не ходить потом вареным.
– И во имя Эксперимента тоже, – сказал Наставник. – Но прежде всего – во имя себя самого. Дороги в обход нет. Надо было пройти и через это. Нам ведь нужны не всякие люди. Нам нужны люди особого типа.
Матильда опять пожала одним плечом и ничего не ответила. Андрей откинулся на спинку стула.
– Вам, наверное, очень надоели эти расспросы, – сказал Андрей, улыбаясь. – Воображаю, как вам надоело повторять всем одно и то же в двадцатый раз. Но вы уж нас извините, господин Пак. Ведь среди нас вы – самый осведомленный.
– Да! – спохватился Андрей. – Слушай, а ты дело о Здании случайно не забрал? Ты его оставь!..