За всем тем, что теперь стало моим приданным.
Детский восторг сдерживанию больше не поддавался.
И волна рухнула. Мир сгинул под напором моих ощущений. Ни звуков, ни света. Только внизу, там, где меня растягивал дракон, сжималось вокруг его плоти мое тело в чистом наслаждении — одном на двоих.
— За что?! — вызвался из моей груди негодующий возглас.
Я никуда не тороплюсь. Я спокойна, спокойна… Мер-р-рзавец!
Я стремительно, неистово двигалась на нем, чувствуя приближающуюся ослепительную черту, и Эйнар не пытался замедлить меня, а подгонял ударами вглубь меня, где было так тесно и горячо, укусами в шею, в грудь, мелкими, острыми, сладкими. Руками, стиснувшими мою грудь почти до боли — и до пряного хмельного удовольствия. Я двигалась, и в какой-то момент поняла, что вот сейчас знакомая белая волна рухнет, сметая мир, и замерла…