Только я загрустил о том, что три недели промчались как один день, как неподалеку от нас появился яркий огонек. Это со своей вылазки в недра порта вернулся Нифонтов. Он подсвечивал себе дорогу знакомым мне еще по визиту на кладбище миниатюрным «маглайтовским» фонариком.
Две маленьких круглых сушки на блюдце об этом говорили более чем красноречиво. Он поставил блюдце перед ней и сразу же улизнул в дом.
Вот это она зря. Слишком примитивно. Ей надо было березку обнять, к ней щекой прильнуть и ее слушать. Тогда она сразу двух зайцев убила бы одним выстрелом, да еще и третьего съела. Во-первых, это зрелищней, во-вторых — реалистичней, с учетом того, что она дриада. Ну и наконец — патриотично. Чай, не баобаб африканский или алепскую сосну обнимает девица красная, а нашу православную березку.
— Из чего вывод — спать с тобой небезопасно, — констатировал я. — Вот так только сон начнешь смотреть, и тут тебе в бок коленом — бах! И все, ворочайся потом до утра.
Оно и понятно, у меня запасного аэродрома нет. Я кроме того, чем занимаюсь сейчас, больше ничего и не умею. Хорошо тем, кто имеет какую-то вторую профессию, у них альтернатива есть. А я… Черт, да мне кроме банка и ткнуться-то некуда. Точнее — было некуда, теперь-то кое-какие перспективы вырисовываются, пусть пока не сформировавшиеся окончательно, туманно-призрачные, но все-таки, все-таки…
— Нет, — поняв, что ему нужен ответ, глядя в сторону буркнул я.