— Я фигею, дорогая редакция! — изумленно произнесла Мезенцева. — И чем дальше, тем больше.
Сдается мне, именно на это творчество народов мира та самая Виктория, которую то и дело поминают мои спутники, приманивала местное привидение. И приманила, судя по тому, что круг выглядел частично выгоревшим изнутри.
— Да заходил ко мне один в гости, — насупился лесной хозяин. — Из ваших как раз. Когда это было-то? Еще до большой войны. Да не той, что с германцем, той, что с французом. Много чего обещал, выпросил у меня «одолень-траву», а слово не сдержал.
— Зверюка-то? Так черная, как из мрака слеплена, — ответил старик. — Хотя они, которые нежить с той стороны, все такие, других сроду не видал. Ну и как положено — клыки, когти, пасть вот такенная.
— Не вру ни словом, — выпучив глаза, задышал в трубку я. — У меня и свидетели есть, если что.
— В смысле? — опешил я. — Уехал — значит, надо было.