— Это все я понял, — заверил ее Гусаров. — Ключ был у мужа, он умер три дня назад. Еще раз приношу вам свои соболезнования. Но только помочь вам ничем не могу. Нет ключа — нет доступа к ячейке.
— Подумаю, — с достоинством ответил я. — Сейчас других дел много. А служба такому… э-э-э-э… хозяину, как вы, не терпит совместительства.
Теперь главное, чтобы я вообще не пожалел, что в это все ввязался. Нет, доброта меня когда-нибудь погубит.
— Какая мне там работа будет? — подозрительно уточнил Афанасий.
Нам хорошо, когда все в стране хорошо. А вот как только ее шатнет чуть посильнее, тут-то веселье и начинается. Первыми с работы вылетаем мы, люди из младшего и среднего звена. У власть предержащих в компаниях, трастах и холдингах свои законы, взаимосвязи и пакеты акций, пусть с одним процентом, но все же. А нам хвататься не за что, поскольку ни соломинки, ни даже гадюки, как в народной пословице, нашему брату никто не протянет.
— И на «цокольном» этаже у них всегда холод собачий, — добавила от себя Мезенцева. — Наверху лето, жара, а там «колотун» невероятный.