— Скотина ты, Смолин! — у моей приятельницы покраснели щеки. — Чего? Красиво же!
Мезенцева несколько раз хлопнула себя ладонью по губам и виновато потупилась.
Это странно. Я же с кровати не поднимался.
— Спасибо, — поклонился оперативник Костяному царю. — За помощь, за то, что сделали, что могли.
Самый же шустрый уже колыхался прямо передо мной.
И это я еще свою работу критикую. Да мои коллеги на фоне данного магического бомонда — это добрые, милые люди. Даже Силуянов.