– Какой уж тут отдых, – пробормотал Андрей. – Чего там… Полковник мне просто нужен. А я – ему.
– Здорово, если не шутишь, – откликнулся дядя Юра, помолчав.
– Бред взбудораженной совести! – произнес Изя невнятно.
– Вот, – сказал он, разводя руки и улыбаясь в ответ. – Оказался никому не нужен. Машину водить не умею, где находится гимназиум – не знаю… Суматоха, ничего не понять…
Изя все еще не понимал. Или не верил. Он медленно потирал ладони и неуверенно осклаблялся.
Во-вторых, он нашел склад солярки, после чего антисемитизм Эллизауэра сделался в значительной степени абстрактным. «Я ненавижу жидов, – объяснялся он своему главному мотористу. – Нет ничего на свете хуже жида. Однако я никогда ничего не имел против евреев! Возьми, скажем, Кацмана…»