— Если что — пособите мне? — уточнил я. — Ну ветром холодным обдать ноги, деревом поскрипеть или чего похлеще учудить?
— О, опять приперлась, — поднял лапу вверх Родька. — Вот же ей неймется!
— Если скажешь что-то вроде: «Поцелуемся», то я пну тебя в ногу, — сразу заявила Мезенцева, когда вечером мы встретились с ней на «Таганской». — И очень больно. Я вообще здорово пинаюсь!
Я, кстати, также не до конца понимаю, зачем покойный Артем Сергеевич это все финансировал. Ну ладно, на стадии раскрутки, это понятно. Но потом-то подобная программа не то что самоокупаться должна, она сверхприбыль обязана давать. Не удивлюсь, если участники просто-напросто проплачивают свое участие в ней, а после, в зависимости от суммы взноса, распределяются места по дороге к финалу.
— Ты что делаешь, а? — даже не подойдя поближе, укоризненно произнесла она и покачала головой. — Ты зачем уехал, а?
— Так, — я размял ладони, уж не знаю, зачем. — Выстраиваемся друг за другом и подходим ко мне по одному.