Третьего следопыта обнаружить не получалось. В ушах раздавался только шелест травы, треньканье кузнечиков да шуршание скользящей по дороге пыли.
Я поднял руку и протянул вперед невидимые пальцы, сдавливая имперцу горло. Тот выпучил глаза и замер.
Сама стража, кстати, время от времени тоже появлялась в поле зрения, но вела себя вальяжно и безучастно. И, насколько я мог заметить, к прибывающим в город людям не цеплялась, предпочитая просто гулять по улицам.
— Сорок полновесных золотых и около двадцати снежных, — в конце концов у меня получился именно такая сумма.
Ноги вынесли меня из заведения, увели куда-то в хитросплетения улочек… В голове продолжала крутиться только что произошедшая беседа.
Достаточно врагам вспомнить о собаках — и всё.