Ошентор молчит, я тоже. Я вообще напряженно застыла и готова в любой момент бежать куда глаза глядят.
Молчание длилось долго. Терен выглядит смущенным, его тоже на горячем поймали. А император старается сохранить серьезное полагаемое случаю лицо, но уголки его губ подрагивают, а в медовых глазах искрится веселье. На генерале и императоре накинуты капюшоны – конспирация.
С вызовом смотрю на Ремека. Ну что, принудит?ьПриготовилась удирать.
Невольно надула губы. Кто-то танцует, кто-то магии учится, а мне взаперти сидеть? Дома я в основном только спала в помещении, и то далеко не всегда. Свои занятия учитель всегда любил проводить на открытом воздухе. В саду или среди развалин древней части города, есть у нас там неплохо сохранившийся амфитеатр.
– Нет, Шали, не окончен. У тебя остается еще два варианта. Возможно, хоть их ты не упустишь столь легко.
Все же кое-как под насмешливыми взглядами солдатни и их же ободряющими комментариями доползла до речки. Плюнув на все, залезла в воду прямо в одежде. Ни с чем не сравнимое наслаждение. Вода, несмотря на жаркую погоду, прохладная, и от этого невыразимо хорошо. Дух реки нашептывает радостное приветствие. Раздался плюх и счастливое ржание. Это Индегерд решил не дожидаться, когда я о нем вспомню, и позаботился о себе сам.