Еще бы. После моего эмоционального заявления оставаться с повелителем в ночи один на один мне как-то страшно. А тут, может, он отвлечется. Едва сдержала неуместный смешок, когда увидела лицо Ошентора. Безупречная маска треснула, генерал в недоумении, он явно не ожидал, что мы с императором окажемся такими гостеприимными и возжелаем компанию. Да-да, император – мужчина любвеобильный, ему одной лиры на ночь маловато будет.
Гр-р. Сдерживаться удается все труднее и труднее. Тут еще люди кругом. Если увидят безобразную сцену в моем исполнении, то проще будет пойти и утопиться.
– Ладно, крась волосы, – вдруг решительно произнесла Фана. – В синий! Или в белый. Розовый ведь будет слишком?
Все обратили внимание на дочку. Ну, что сказать, красавица. Волосы цвета вороного крыла, томный взгляд карих раскосых глаз, фигура как песочные часы, пухлые губы, кругленькое личико. Немного полновата, но у нас таких любят. Одета Фантара шикарно. Лиловое платье на восточный манер и золотые украшения ей очень идут. Правда, возможно, украшений, на мой взгляд, многовато, мне бы было тяжело ходить с таким грузом красоты, но Фантара держится неплохо. Имперцы в прямом смысле сделали охотничью стойку на Фантару, напряглись, подобрались, впившись в девушку изучающими взглядами. Лир Родерик заметно испугался такого внимания к его дочке.
У меня по коже бегут мурашки. На Ошентора не смотрю, чувствую, гиблое это дело. Не хотелось бы мне оставаться с генералом наедине. Его величество двинулся на выход из беседки, увлекая меня за собой.