Наверное, в ее воображении все это было с флагами, с боем, громкими лозунгами, с Вилли и Пшеницей, с братом, с друзьями, когда кровавый диктатор, в ужасе от свершившегося возмездия, стреляется в своем кабинете, пока молодые, юные, жаждущие свободы сердца сражаются с последними солдатами, защищавшими зло, несправедливость и жестокость.
Мы оказались здесь вдвоем. Я и тень, кравшаяся следом, не отпускавшая меня ни на миг вот уже несколько суток. Она все так же заставляла меня ежиться, особенно когда оказывалась слишком близко и я начинал различать (или думать, что различаю) слова, которые та говорит мне.
– Нувориш, – пояснила девушка. – Из простых, но цепкий малый. Когда надо угодливый, а когда надо жесткий и беспринципный. Человек нового поколения и новой формации, он сколотил свое состояние на поставках оборудования для платформ добычи мотории. Постепенно подмял под себя весь сегмент рынка, заключил контракты с «Моторией Риерты», считай правительством, купил акций, как говорят, с благословения Брайса.
– Наверное, сейчас не то время и место, где стоит начинать такой разговор.
– Лучше бы тебя не видели, – сказал мне мой капрал, расстегивая пуговку на кобуре, так что показалась рифленая рукоять тяжелого пистолета.
– Еще четверо, – равнодушно сказала мне кукла, пока Маклиди ножом обезвреживал брошенную в коридор взведенную мину, выплюнувшую на крючках несколько стальных лесок, перекрывших нам дорогу. Мы не могли двигаться вперед без опасения задеть струну и остаться на потолке.