Стальная дверь, ведущая в подвал, исчезла с нашего пути вместе со всеми засовами, стоило кукле коснуться ее. Они готовились к неприятностям и давным-давно разобрали кирпичную кладку, проникнув в старые монастырские подземелья, заброшенные со времен основания госпиталя и затопленные по щиколотку студеной водой.
– Это ты друг священника? – У нее был прокуренный голос и глаза как у мертвой рыбы. Бледные и холодные.
– Двадцать два. Раньше было двадцать два, теперь уже не знаю, как много осталось в живых.
– Девятнадцатое число месяца ветров тысяча восемьсот шестидесятого года, – тихо произнесла девушка, и ствол автомата чуть приподнялся, целясь мужчине в центр лба.
– Ах, ах. – Она притворно захлопала ресницами, так как настала ее очередь корчить дуру. – Целых три.
Через минуту на каменном полу мерцало целое поле почти прогоревших углей, а свет сжался до привычного мне прямоугольника.