Раненого корежило от боли, но он старался стоять прямо и, Ханна видела совершенно точно, не боялся. Страх может принимать любые формы – от слез до безумной, наглой бравады, но его нельзя ни с чем перепутать. Когда человек боится, это всегда можно почувствовать. Увидеть в жестах, в дрожи рук, в нервном тике. Даже ощутить в запахе пота. Этот не боялся – он просто ждал.
Тим, удостоверившись, что кэрродж преследователей обязательно попадет на нужный путь, повторил инструкции команде Хранителя и стал ждать – больше ничего делать не оставалось. Просто ждать. Он устроился неподалеку, под бруствером из старых мешков, заполненных песком – тут впору было загорать, так припекало через темную ткань. День случился ясным, безветренным, побелевшая от ночной изморози трава быстро отошла под осенним солнцем, но воздух уже пахнул зимой, стоящей на пороге.
– Или ты увидишь маленькие бутылочки. Или такие палочки из пластика с наконечником – это называется шприц-туба.
Она явно долго собиралась с силами, чтобы вмешаться в разговор, но все же сделала это. Нет такой глупости, которую не сделает влюбленная девушка.
Он порылся в глубокой фарфоровой миске кончиком ножа и, выудив из густой подливы кусок мяса, бросил его в капюшон и там что-то зачавкало, перемалывая лакомство.
– Нет. Всего две. Но без них мы можем не начинать.